Судебная практика медицинского адвоката

Представление интересов Н.В. (матери погибшей В.В.) по гражданскому делу в ... районном суде г. Москвы. Иск о компенсации морального вреда в связи с гибелью дочери. В.В. 28 лет, обратилась в частную косметологичекую клинику ООО "МЦ..." с вопросом определить показания для производства липосакции на бедрах.
Принимающий врач осмотрел ее и порекомендовал сделать у себя ультразвуковую липосакцию, но в ином лечебном учреждении.
В назначенный день В.В. пришла на операцию. Лечащий врач выполнил обещанную работу, после чего сразу после операции В.В. была выписана домой. В этот же день она почувствовала недомогание и боли в областях производства оперативного вмешательства, отек и покраснение. Позвонила лечащему врачу. Тот приехал к ней, успокоил ее и порекомендовал амбулаторное наблюдение. На вопросы больной о необходимости вызова скорой помощи и направления ее в специализированный стационар - убеждал ее не делать этого. Женщине становилось все хуже. Все три последующих дня ее лечащий врач, видя бурное развитие инфекционного процесса, не предпринял необходимых мер к спасению В.В.
На четвертый день в тяжелом септическом состоянии она была доставлена из дома в реанимационное отделение больницы. Её жизнь спасти не удалось. Родственники подали иск о компенсации морального вреда в связи со смертью В.В.
Дело было направлено на судебно-медицинскую экспертизу. Эксперт указал на грубые нарушения, допущенные лечащим врачом в ходе последующего наблюдения за больной. Суд удовлетворил иск матери к лечащему врачу, взыскал в в пользу матери в качестве компенсации за моральный вред 750000 руб.
Родственники намерены обратиться с заявлением в прокуратуру о возбуждении уголовного дела в отношении лечащего врача В.В.

Решение суда по медицинскому делу:     
решение суда вступило в законную силу.
Судебно-медицинская экспертиза
  Какие декларируемые российским законодательством права реально имеются у нашего среднестатистического пациента,  а каких прав фактически нет.  

При обращении за медицинской помощью и ее получении пациент имеет право на:
1.-обследование, лечение и содержание в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям;
2.-проведение по его просьбе консилиума и консультаций других специалистов;
3.-облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными способами и средствами;
4.-информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство;    
5.-получение информации о своих правах и обязанностях и состоянии своего здоровья

  1. В ходе судебного следствия установлено, что  больная В.В. подвергалась медицинскому обследованию и лечению (вмешательству) в амбулаторных, домашних , то есть антисанитарных условиях.  Согласно федеральным медицинским стандартам проводимое больной лечение (инфузионная терапия) на дому  при том состоянии,  в котором находилась больная, является грубейшим медицинским нарушением. Это все равно что в походных условиях консервным ножом удалять аппендикс. Врач - хируг, видя нарастание генерализованного инфекционного (а точнее септического) процесса не мог не знать, знал о допускаемых им нарушениях (точнее - покушение на  уголовное преступление ст.109 УК РФ - причинение смерти  по неосторожности), однако теми же "капельницами" если не спровоцировал, то усугубил генерализацию  (распространение) инфекции по всему организму больной. Т.е лечащий врач, на дому проводил больной какие-то медицинские процедуры  с  манипуляциями введения в кровяное русло каких-то, с его слов, лекарственных веществ. И это при том, что никто достоверно  не знает, какие лекарственные (а может быть и не лекарственные вещества врач А.С. вводил в организм больной  В.В. в период с 22 по 24.11.03г.  

Конечно,  в этом случае никакой речи не идет о надлежащем обследовании, декларируемом Основами. Таким образом, обследование и лечение В.В. не соответствовало санитарно-гигиеническим требованиям. Медицинской наукой строго регламентировано, какие заболевания можно,  а какие нельзя лечить в амбулаторных условиях. Многие врачи сознательно не хотят придерживаться этого принципа, умолчивая, что в стационар больного не везут по причине дороговизны стационарной койки и всего, что с этим связано (а именно: необходимо поставить и обосновать диагноз, назначить соответствующее обследование и лечение и т.д.). А на дому, я Вас уверяю, во многих случаях лечат "симтоматически" - что болит, от того и  лечим, т.е. без диагноза.

Сейчас каждая вторая газета пестрит объявлениями о выводе из запоя на дому и т.д. Но даже сами врачи, бегающие с капельницами от одного алкоголика к другому не знают о медицинских стандартах, позволяющих лишь налаживание капельницы (инфузионной терапии) по пути в стационар, но отнюдь не "лечение" капельницами на дому. Во всем мире инфузионная терапия (капельница) по серьезности влияния на организм человека приравнивается к хирургическому вмешательству и проводится в стационарных условиях.

2. Относительно консилиума и других специалистов. Указанное положение закона предполагает, что больной, обладая в силу своей эрудиции определенными познаниями о своей болезни в состоянии просить врача призвать на помощь иного медицинского специалиста или более опытного специалиста для выработки правильной стратегии и тактики обследования и лечения.

  Согласно свидетельским показаниям на суде,  больная В.В.  в период с 22 по 24.11.03г. неоднократно просила своего лечащего врача А.С. призвать на помощь другого специалиста или направить ее в стационар по наряду скорой помощи. Однако, лечащий врач фактически отказал ей в этом, манипулируя малопонятными для  В.В. и для свидетелей понятиями. Иными словами - "водил за нос".  
На практике  в большинстве случаев больные  даже не догадываются  о существовании у них этого права, чем обрекают себя на необоснованный риск от практики неквалифицированного врача.

3. Относительно права пациента на облегчение боли и я бы добавил - облегчение физических страданий. Согласитесь, что физические страдания от заболевания не ограничиваются только болью?

Не буду цитировать протокол допроса свидетелей, которые были очевидцами "лечения" больной В.В. Отмечу только, что от сильнейших болей В.В. каждый час теряла сознание, постоянно стонала и просила помощи; находилась от этого  в полуобморочном состоянии, бредила. Говорят, что у хирурга со временем притупляется чувство сострадания к боли пацианта. Из допроса самого лечащего врача на судебном заседании можно заключить, что это похоже на правду. Со слов врачей, принимавших участие в лечении В.В. создается впечатление, что врачи говорят  о каком-то рядовом производственном событии, о рабочем материале, о том, что "ну вот так случилось", "не повезло...". Указанное нарушение права пациента на облегчение боли для судебного решения не имело никакого юридического значения. Однако моральная составляющая нарушения этого права позволяет вспомнить  о средневековых пытках. Но там было какое-то идейное наполнение!..  Кстати и об отом своем праве больные в подавляющем своем большинстве не знают, кстати так же как и  их лечащие врачи (о своей обязанности облегчать боль), влючая анестезиологов!  

Право на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство

4. На информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство следует обратить особое внимание.

Информированное добровольное согласие (несогласие) пациента подразумевает обязательность письменного оформления решения пациента на медицинское вмешательство в медицинской документации (история болезни, амбулаторная карта), которое заверяется подписью пациента (его законного представителя) и лечащим врачом (Письмо Министерства здравоохранения РФ и Федерального фонда ОМС России от 29 октября 1999 г. N 5460/30-3).
Неверное оформление или отсутствие информированного добровольного согласия является грубым медицинским нарушением, которое изолированно, само по себе не содержит состава правонарушения или уголовного преступления. Большое значение имеет, к каким последствиям привело игнорирование воли пациента на медицинское вмешательство,  и в связи с этим -  виновность лечащего врача, его умысел в отстранении пациента от принятия решения на медицинское вмешательство.
Зачастую бездумно поставленная пациентом подпись "грамотно" провоцируется его же лечащим врачом. И получается потом, раз подпись на формуляре есть, значит больной со всем согласен, что бы там не было написано. Но почему-то не берется в расчет,  в каком психологическом состоянии "ставил свой крючок" пациент и кто с ним рядом в этот момент находился. В обычной, повседневной  врачебной практике,  к сожалению, постановка вопроса о визировании  пациентом формуляра об информированном добровольном согласии по-умолчанию ставится в контексте, что-то вроде: "Ну что, будем подписывать или как?.." или "Быстренько черканите,  небольшая формальность" и т.д. и при этом рядом нетерпеливо выжидает лечащий врач.
Правда ли говорят, что бедный врач - преступник?
В нашем случае, могу утверждать следующее: если бы лечащий  врач  донес бы до В.В. всю доступную для ее понимания информацию относительно показаний и необходимости проведения липосакции,  а так же возможных косметических осложнений  и осложнений для здоровья. Если бы имело место информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство  пациентка В.В. без всяких сомнений отказалась бы от липосакции. Более того, в нашем случае со стороны лечащего врача  имели место назойливые звонки и уговоры с предложениями В.В.  произвести липосакцию.
Владение информацией может спасти жизнь
5. В отношении получения информации о своих правах и обязанностях и состоянии своего здоровья можно так же сказать о нерабочем состоянии этого положения закона.
Начнем с того, что с самого начала медицинская документация на больную лечащим врачом не велась; не велась медицинская документация и в период с 22 по 24.11.03г.   развития  тяжелых осложнений у В.В.
Учитывая заключение судебно-медицинского эксперта, можно достоверно установить, что если бы В.В. 22.11.03 знала о начинающемся инфекционном осложнении с самого его начала, она нашла бы в себе волю и  силы настоять на немедленной госпитализации в профильный стационар и ее жизнь была бы спасена. Но она поверила недобросовестному доктору.  
Хотелось бы особо отметить, что суд не исследовал причину появления  неклостридиальной анаэробной инфекции и не устанавливал связь производства операции липосакции с началом развития септического осложнения. Суд исследовал лишь деяния лечащего врача, который, имея реальную возможность, квалификацию  и опыт к оказанию  медицинской помощи В.В., не совершил нужных (необходимых) для спасения больной действий - не вызвал  наряд скорой помощи для госпитализации больной в профильный стационар (наоборот отговоривал  В.В. от  этого). Гражданский иск касался только компенсации морального вреда, причиненного матери умершей В.В., со стороны лечащего врача.     Кстати,  в нашем случае со стороны медицинских организаций просматриваются и налоговые нарушения, не говоря уже о многочисленных медицинских нарушениях.
Мы неоднократно обращались в  СК СО при прокуратуре РФ с требованиями провести проверку в отношении лечащего врача В.В. по преступлению, предусмотренному ст. 124 УК РФ (неоказание помощи больному) - безрезультатно. Может у нас законы не для всех писаны? А может быть такого рода уголовные преступления не вопринимаются обществом как требующие какого-либо внимания?